Вечный зов вершины: два подвига альпиниста Террая, раздвинувшие границы возможного

Лионель — один из сильнейших французских спортсменов, когда-либо поднимавшихся в горы. Основные его экспедиции пришлись на 50-60-е года прошлого века — самый значимый отрезок в истории мирового альпинизма. Начинал Террай как горный гид и инструктор по лыжам во французском Шамони. В Альпах у Лионеля было довольно много успешных и сложных маршрутов, в том числе Северная стена Айгера, но стало понятно, что подошло время более сложного вызова.

Аннапурна

Правительство Непала выдало лицензию французскому альпклубу на восхождения в Гималаях в течение весеннего сезона 1950-го. Лидером команды стал опытный Морис Эрцог, а в ее состав вошли все лучшие французские альпинисты, в том числе Террай. Задача стояла самая амбициозная: покорить гималайский восьмитысячник, чего до сих пор никому не удавалось. Но горы не воспринимают глагола "покорить", они могут лишь пустить к себе в гости, при хорошем расположении духа и надлежащих погодных условиях.

История этой экспедиции полна драматизма. Даже сама цель ее — вершина Дхалаугири при более близком рассмотрении оказалась совершенно неприступной, и французы переключились на соседнюю Аннапурну. Стоит указать и на то, что в те времена не использовали кислородные баллоны.

Лионель Террай

Полтора месяца разведок и подходов, и вот, наконец, четко очерченный подходящим с океана муссоном дедлайн. Террай участвовал во всех разведках и забросках грузов. Он же оказался и в самом арьергарде, в штурмовом лагере уже выше 7000 метров. Там готовились две штурмовые двойки, и Лионель добровольно уступил первую попытку паре Эрцог-Лашеналь. На следующее утро должна была выходить его двойка, Террай-Рюбуффа.

Аннапурна просто не сдавалась. Эрцог и Лашеналь смогли подняться, но первый вернулся с посиневшими обмороженными руками, а второй и вовсе заблудился на склоне. Террай бросился на поиски, нашел упавшего товарища и привел в лагерь, где всю ночь пытался его согреть, борясь с наступающим обморожением.

Лионель отказался от восхождения и полностью посвятил себя спасательным работам. Ноги Лашеналя распухли, и Террай поменялся с ним ботинками, поскольку его обувь была на два размера больше. Разрезав чужие ботинки, он натянул их на себя, и французы начали бесконечный спуск. Силы их покидали, а погода портилась.

Маршрут и современная фотография северного склона Аннапурны

Было все. Жажда, когда альпинисты не могли добыть воду и уже просто облизывали сосульки. Потеря сил и отчаяние, когда все отказались от борьбы, и лишь Террай яростно тропил снег, провешивал перила и вел группу вниз. Они не нашли предыдущего лагеря, но вовремя обнаружили ледниковую трещину, где смогли переждать ночной холод, вчетвером на единственном спальном мешке. Сам Эрцог пишет в своей книге об этой ночи:

"С трогательной заботливостью Террай старается уделить мне часть спального мешка. Он осознал серьезность моего состояния и догадывается, почему я сижу спокойно и молча. Он понял, что я уже отказался от борьбы. В течение двух часов Лионель растирает мне ноги. Хотя ему самому в это время грозит обморожение, он не думает об этом. Восхищение его благородством дает мне мужество. Он так много делает, чтобы сохранить мне жизнь, что с моей стороны было бы неблагодарностью отказаться от борьбы".

Борьба продолжилась, и товарищи добрались до следующего лагеря, где им помогли продолжить спуск. Уже начался муссон, вовсю валил снег, скрывая тропу. Альпинисты продолжали спускаться, однажды угодив в лавину, протащившую их сотню метров. В итоге из-за всепоглощающей белизны снега у Лионеля наступила снежная слепота, временная потеря зрения. Могучий лев превратился в беспомощного котенка, которого бережно вели под руки.

Это была экспедиция, раздвинувшая границы человеческих возможностей. И лишь благодаря силе, мужеству и самопожертвованию участников — в особенности Террая — она не завершилась трагически.

Патагония

Лашеналь лишился нескольких пальцев на ногах, а Эрцог не только на ногах, но и на руках. Рюбуффа решил закончить со сложными восхождениями, и лишь Террай продолжал бурную альпинистскую деятельность. Теперь он обратил взор на Южную Америку. 

Своя гора пришла к Лионелю спустя два года после драмы в Гималаях. В Патагонии возвышается невероятной красоты и стройности пик Фицрой, гигантская вертикальная стела из гранита, пламенеющая на восходе. Сейчас это один из визуальных символов Патагонии, без которого невозможно представить себе ни одну современную экспедицию в те края. В феврале мы планируем подойти поближе и насладиться этим зрелищем, сложно передаваемым словами и фотографиями.

До середины XX века никто даже не задумывался о восхождении на эту вершину. Вертикальные стены предполагали немыслимые технические сложности и абсолютный универсализм восходителей. Но главной проблемой был климат. Высоченный пик стоит, как огромный столб между двух океанов, поэтому его постоянно навещают резкие ураганные ветра, даже в самый разгар южноамериканского лета.

Террай вместе с другим французом, Гвидо Маньоне, решили штурмовать вершину, применяя гималайскую тактику. Устанавливать промежуточные лагеря, ночевать в подвесных гамаках, возвращаться вниз в Базовый лагерь, отсиживаться и выжидать момент для поэтапного штурма.

Подобная тактика зародилась в начале 50-х в Непале, где было невозможно взять сложную вершину с наскока, как это делали в Альпах. С тех пор все восхождения делятся на гималайский и альпийский стили. По сути, Террай первым применил гималайский стиль с множеством промежуточных лагерей не в Гималаях, и неприступная вершина была взята.

Сейчас здесь несколько трасс восхождения, но «французский» маршрут с 650 метрами лазания по практически вертикальной стене с тех пор стал классическим и наиболее часто повторяемым.

Что же там на вершине, и зачем они туда шли? Часто альпинисты не в состоянии дать ответы на эти вопросы и описать свои чувства в момент, когда выше остается только небо. Дадим шанс автобиографической книге Террая.

"Мы обнимаемся и орем, словно сумасшедшие, чтобы сообщить свою радость безучастной к нам луне. Сумасшедшие, неужели только ради этого мы, сто раз рискуя жизнью, поднимались сюда? «А что вы там искали? — спросят нас обыватели. — Славу?». А что же еще может заботить этих безумцев, которые теряют годы своей юности на бессмысленную борьбу? А может, богатство? Наша одежда превратилась в лохмотья, и завтра, чтобы заработать на еду, мы снова превратимся в рабов...

Так что же мы ищем в горах?

Все, что мы ищем, это всего лишь вкус огромной переполняющей нас бурлящей радости, пронизывающей до самого последнего фибра наши души, когда, после длительного лавирования со смертью, мы оказываемся снова в объятиях жизни. Кто-то сказал до меня: «Чтобы добиться самых желанных и самых радостных результатов, надо жить в постоянном преодолении опасностей»".

Жизнь, экспедиции, восхождения продолжались. В 1955-м лучшие французские альпинисты  снова отправились в Гималаи, на этот раз их ждал непокоренный восьмитысячник Макалу. На вершину первыми поднялись Террай и его напарник Жан Кузи. А в 1961-м у Лионеля вышла автобиографическая книга "Покорители бесполезного", чье название до сих пор считается самым экстравагантным определением альпинизма.

На вершине Макалу (8481 м)

В этом весь Террай. Бесконечный оптимизм, французское чувство юмора, преданность товарищам и беззаветная любовь к горам. Будучи еще горным гидом, он как-то сформулировал: "Если я вовлек в опасное дело других людей, я не имею права выходить из игры".

Террай не выходил из игры до своего последнего дня. 9 сентября 1965 года он трагически погиб недалеко от родного Гренобля. Могила Лионеля Террая находится во французском Шамони, но памятный обелиск высотой в 3405 метров над уровнем моря возвышается в далекой Патагонии, впечатляя добирающихся до этого сурового края путешественников. Мы посетим его во время февральской экспедиции и вспомним Террая.